Впечатления и воспоминания о походе по Алтаю, август 2003г
Посвящается Илсику,
вдохновившему меня на этот писательский подвиг
Данные воспоминания не претендуют на особую точность.
Хотя на память я не жалуюсь,
все же есть некоторые расхождения с официальным отчетом Рябы.
Мои воспоминания писались спустя четыре года после похода,
события восстанавливались по небольшим отрывочным записям в блокноте,
сделанным примерно через неделю после возвращения.
Начало
Сначала был самолет. Я летела на самолете первый раз и очень волновалась. Да какой там, откровенно боялась, (где мой парашют? – это шутка, конечно, но близка к реальности). За три часа полета – не то что поспать, я даже выдохнуть нормально не могла. Окружающие меня друзья были людьми добрыми и сочувствующими, поэтому всячески старались не дать мне забыть о моих переживаниях. И каждое мое изменение в лице при попадании самолета в воздушную яму встречали, чуть ли, не бурными аплодисментами. А поспать, конечно, надо было. Ибо в полете, мы претерпевали некоторую временную метаморфозу: улетая в семь вечера, мы приземлялись в семь утра. Таким образом, ночь сокращалась до тех несчастных трех часов, которые мы провели в воздухе.
Итак, семь утра. Аэропорт города Барнаула. И даже не думайте о спец-коридорах, приводящих вас сразу внутрь аэропорта, ну, на худой конец, об автобусе. Нет. Самолет остановился недалеко от больших ржавых ворот с маленькой надписью «выход» (рассмотрела позже), и туда пешочком. Ну ладно. Мы, в конце концов, туристы. Получение багажа – песнь отдельная. Судя по звукам, доносящимся за черной шторкой, откуда выезжала транспортная лента, там сильно били в бубен (ну или стучали по дну большой железной бочки), – багаж мы должны были получить уж точно не в форме рюкзаков. В том, что выезжало на ленту, рюкзак узнать, конечно, было можно, но вот узнать свой, гораздо сложнее. Мой был как-то аккуратней по форме, цветом поярче… Ах, это он. В грязи, но вроде он. Ура!!
До города мы ехали на бесплатном автобусе авиакомпании Сибирь. Далее на автобусной станции мы пересели на маршрутку и за 200р. с человека доехали до города Бийска. Пока ехали в маршрутке, меня продуло, и потом полпохода, болело горло, и мучил насморк.
В городе остановились в гостинице «Центральная». Номер полу-люкс, 500р. с человека. Заселившись, мы сразу завалились спать. Проснулись мы через пару часов, и сразу захотели где-нибудь перекусить, так как обед уже кончился, а последний раз мы ели в самолете. Пока мы шли до гостиницы, мы видели много пивных шатерчиков. Но это на любителя выпить, а вот поесть, кроме чипсов и шашлыка, там навряд ли что-то было. Наши же организмы, предчувствуя походные лишения, хотели основательно подкрепиться. Администратор в гостинице посоветовала сходить в кафе «Калинка», что почти напротив гостиницы, предупредив, что там очень дорого! Кафе оказалось с хорошим меню. А так как мы еще не решили обед это или завтрак, которого у нас не было, то каждый нашел в меню блюда на свой вкус и по своим понятиям о правильности и времени приема пищи. На удивление и вопреки предостережениям администратора гостиницы, цены в кафе оказались очень низкими, а размеры порций блюд – приятно большими. На пятерых очень голодных туристов счет был всего на 1000 р. (примерно 200 р. с человека), что по московским понятиям полная халява: в Макдоналдс сходить и то дороже.
Времени было полно, и мы решили прогуляться по городу, осмотреть, так сказать, достопримечательности. Из достопримечательностей был обнаружен парк около моста через реку Бию. Много цветов, скамеечки, и все это вело к городскому пляжу. Желающих искупаться мы не видели. Особенно если учесть, что на другом берегу реки отчетливо просматривалась огромная промзона. Что-то не верится, что у них с экологией все в порядке.
Немного прогулявшись по городу и слегка переварив завтрак-тире-обед, мы решили пройтись до вокзала, где в девять часов утра представители от нашей пятерки должны были встретиться с остальной частью группы – теми, что предпочли добираться до Бийска поездом, а не самолетом, как мы. До вокзала идти было далеко; быстро стемнело, и все кругом закрылось. Освещение улиц минимальное. Но вокзал мы нашли, он был маленький и очень тихий – видно не часто поезда приходят. Обратно ехали на трамвае, кондуктор взяла по четыре рубля с человека.
Путешествие нас порядком утомило, и организм снова попросил есть, ведь обед-то пропал – это для тех, кто завтракал – а для остальных настало время ужина. Уже облюбованное кафе «Калинка» оказалось закрыто, время было – то ли девять, то ли десять вечера, мы были сильно удивлены и раздосадованы. На горизонте замаячила перспектива голодной смерти, ну, во всяком случае, до следующего утра. Официантки, видя страдания на наших лицах, сжалились и посоветовали сходить в трактир «Калина красная», предупредив, что там очень дорого! Очень крутое место по местным меркам. До трактира идти оказалось далековато, да и прогулка сильно возбудила аппетит. Большой дядя в строгом костюме перед входом в трактир критично оглядел нас и сурово спросил «Вам чего?». Видно выглядели мы не совсем платежеспособно. «Нам бы покушать». И дверь дружелюбно распахнулась. Посетителей в трактире не было, какая-то пара быстро ушла после нашего появления. Оглядевшись по сторонам, мы обнаружили веселенький декорчик. Что-то такое русско-советское, с самоварами, но стильненько. Официантки были одеты в русские сарафаны с кокошниками на голове. Нас тут же предупредили, что трактир работает до двенадцати часов, а далее время надо оплачивать отдельно. В запасе было еще минут сорок, и мы решили, что успеем, а если задержимся – то ненадолго… к тому же выбирать не приходилось. Меню оказалось замечательным, бутылка вина приятной, обслуживание достаточно быстрым, цены – выше чем в кафе, но мы – правда шиковали (счет на пятерых – 1700р.). Выйдя из трактира, обнаружили еще одну местную особенность: отключение освещения улиц, и у большинства светофоров работает только желтый. Сытые и довольные, в практически полной темноте дотопали до гостиницы и легли спать.
На следующее утро встреча у вокзала прошла удачно. Маршрутка, нагруженная рюкзаками и туристами, приехала за нами в гостиницу. И мы, не успев позавтракать, загрузились и поехали.
В группе оказалось двенадцать человек. Шур Шурыч, Петро, Таня, Саша, Маленькая, Тимур, Маршал, Илс, Ваня, Ряба, Маша и я (Лампочка).
Ехали долго и неудобно, маленькая маршрутка была забита почти до потолка, да и состояние дороги, по которой мы ехали, не добавляло удобств пассажирам. Один раз останавливались пообедать, в поселке под названием Усть-Сёма. Обедали пельменями – выбор не богат. На столах вместо солонок – перечницы, почти без перца. Это такая особенность местной кухни, и все что мы ели до этого в Бийске, было очень сильно приправлено перцем. Не скажу что невкусно, но уж очень непривычно.
При въезде в Горно-Алтайск на посту ГАИ с водителя содрали 50 р., просто так. И при подъезде к окончанию нашего маршрута, пос. Маральник, 50р. с водителя взяли за проезд по мосту через реку.
Приехали мы под вечер, дорога заняла примерно часов двенадцать. После выгрузки прошли два перехода и около речки (возможно, Медвежки) встали на стоянку. Место стоянки было на другом берегу реки, река небольшая и неглубокая, больше похожа на широкий и быстрый ручей, нам пришлось ее переходить по камням. И вот тут-то мы и оценили всю прелесть наличия палок. Лыжные палки оказались просто незаменимым средством для удачной переправы. Скажу честно, я сильно сопротивлялась брать с собой лыжные палки, это не первый мой поход и до этого, они не были мне нужны. Но Шурыч очень уговаривал и уговорил, за что ему большое спасибо. Лыжные палки были найдены на даче среди хлама и в качестве подпорок под различные растения, и взяты под честное слово у моих родителей. Кстати, после похода мы их вернули.
Еда готовилась на костре, романтика. И вообще почти весь поход готовили только на костре. Тайга – дров много, почему бы и нет. Так как этот день не считался походным, то и в раскладку он не входил, поэтому доедали, то, что осталось у ребят от поезда.
Спали в палатке Илса. Называется Хоббит, двушка. Палатка маленькая, неудобная. Потом весь поход шутили, что это палатка не на двоих людей, а на два рюкзака.
День первый. Ходовой.
Позавтракав остатками от вчерашнего ужина (звучит, конечно, ужасно, но по-моему, с едой было нормально) и перераспределив продукты по участникам похода, мы отправились в путь. От места нашей стоянки дорога пошла вверх, в горку, по разбитой лошадиной тропе. И чем дальше мы шли, тем тропа становилась все хуже, лужи все глубже, а грязь в лужах все грязнее. Сделали три перехода по сорок минут и три раза переходили реку. Спасибо палкам! Дорогу выбирали по принципу «держись левой стороны». Нам навстречу попались туристы, которые посоветовали, переходить реку, которая нас ждала впереди, не по конскому броду, где глубоко, а немного правее. Наш предводитель немного не рассчитал, и мы ушли далеко направо, примерно на полтора перехода, отдохнули, а затем возвращались назад. Переход через реку состоялся по бревну, у которого даже были перила! Через вторую реку переходили по камням.
А дальше случилось ЧП. Маша сломала ногу. Просто поскользнулась на бревне. Конечно, в перелом никто не верил. «Растяжение» – вот какой был поставлен диагноз. Тимур, походный доктор, сделал перевязку. На плечах Машу донесли до озера. Нижнее Мультинское озеро оказалось очень большое, а вода в нем яркого бирюзового цвета, такая, какую рисуют на картинах художники, чтобы приукрасить реальность. Дул очень сильный ветер, и на озере гуляли волны, большие, с пеной как на море. С прекрасным видом на озеро состоялся перекус и совет, что делать дальше. Решено было – вставать на стоянку. Местный егерь, рассказал, что завтра придет лошадь, на которой можно отправить Машу до Маральника. У нас был спутниковый телефон, и Тимур организовал машину до больницы. Было решено, что Маша и Тимур поедут в Усть-Кокс в ближайшую больницу. Остальные устраивают дневку на озере и ждут возвращения или их обоих или только Тимура.
Несмотря на всю красоту озера и прекрасные пляжи, которые его окружали, искупаться в нем решилась только Маленькая. Все-таки погода и температура воды не позволяли остальным теплолюбивым созданиям отведать такого счастья.
День второй. Дневка.
Вроде бы с нас содрали денег за стоянку на озере, но не уверена, и не знаю сколько. Весь день шел дождь. Идти все равно было нельзя, поэтому никто не жалел о вынужденной остановке. Кажется, именно этой ночью в рюкзак Илса залез бурундук, чтобы полакомиться орешками. Незваного гостя обнаружил сам хозяин рюкзака и был страшно удивлен и напуган выскочившим из рюкзака зверьком. Орешки решено было выбросить. Зверек успел разгрызть пакет и изрядно полакомиться.
День третий. Ходовой.
На следующее утро надо было идти. Тимур так и не пришел Мы с ним договорились, где примерно он нас догонит. Сделали два перехода до Шумов. Шумы – это соединение среднего и нижнего Мультинских озер. Среднее – выше, и вода из него, попадая в нижнее, проходит бурным потоком среди огромного навала камней, производя невероятный шум водопада. Переходили на другую сторону озера, как раз по этим огромным валунам, вокруг которых бурлит вода. Падать в воду совсем не хотелось, а камни были очень мокрые. И опять спасибо палкам! Переправа благополучно состоялась.
Через полтора перехода мы дошли до лесников. Здесь уже находилась граница заповедника, нахождение за которой должно быть оплачено. Прикинулись бедными студентами и заплатили 35 р. с человека в день. Нужно заметить, что шли мы все время по тропе, по которой ходили не только люди, но и лошади. А теперь представьте, что прошел дождь, и тропа очень мокрая и грязная, и все вокруг мокрое. Грязь и лужи иногда были глубже, чем кажется, и приходилось тщательно выбирать себе дорогу. А иногда и выбирать было не из чего, и тогда выбиралась лужа не такая глубокая и грязь не такая грязная. И вот, в очередной раз, неправильно рассчитав глубину лужи, моя нога провалилась в жижню по колено. И я почувствовала, как мерзкая противная жидкая грязь затекает мне прямо в ботинок. Моя нежная девичья душа не выдержала такого издевательства, протест так и рвался из моей груди наружу, и окрестные горы огласились мощным рыком: «Блядь!». Окружающие меня друзья были немало удивлены. Никогда раньше они такого от меня не слышали. Ну что ж, экстремальные времена требуют крутых решений.
Сделав два перехода, устроили перекус на очень милой стояночке. Там было место для костра, и даже домик с навесом. У домика не хватало двух стен, но была крыша, и он был приподнят над землей. Более того, у него был даже второй этаж или чердачок, некоторые после перекуса там сразу развалились отдохнуть. Остальные расположились под большой елкой на солнышке. Но вскоре пошел сильный дождик, и мы все спрятались в этом замечательном домике. Во время дождя приехала на лошадке группа новосибирцев, которые должны были стоять в этом домике. Им пришлось пережидать дождик под елкой. А почти в конце дождика к нам в домике присоединилась группа детей с несколькими взрослыми. Получился отличный теремок. До прихода детей наш разговор изобиловал шуточками «не при детях сказано», а потом развеселившийся Петро, которого видно прервали на полуслове, емко охарактеризовал создавшееся положение: «А поговорить-то больше и не о чем».
Когда дождик закончился, и мы уже собрались уходить, нас догнал Тимур. Все ему очень обрадовались. Он рассказал, что у Маши перелом, и она уже летит домой в Москву.
Сделали еще два перехода до Верхнего Мультинского озера. На берегу озера встретили художника. Он запечатлевал ручей, который со склона горы изящным водопадом (с приличной высоты, между прочим) впадал в озеро. Последний переход был очень долгий, он затянулся на несколько часов. Мы поднимались по склону вверх, вдоль правого ручья, где-то там, наверху должна была быть стоянка. Опять пошел дождь, и уже начинало темнеть, а стоянки все не было видно. Выслали вперед разведчиков. Пока мы их ждали, пока разведчики два искали разведчиков один, мы уже промокли практически насквозь и стучали зубами. Наконец стоянка была найдена. К тому моменту стемнело окончательно. И вот в налобниках, стуча зубами и подсвечивая под ноги друг друга, мы добрались.
Это была небольшая почти ровная площадка, с костровищем и бревном, закрытая с двух сторон деревьями. В темноте и в быстром темпе ставили палатки, переодевались. Шурыч, большой души человек, не пожалел для меня сникерса, отдал мне свой неприкосновенный запас. Не могла обидеть человека и съесть все, хоть и хотелось – откусила только кусочек. В этот вечер ужин был на скорую руку: суп из пакетиков и приятный сюрприз от Тимура – варенье. Оно должно было дополнять блинчики, но блинчики уехали вместе с Машей домой. Еще, кажется, пили разведенный спирт («котик») и ели чеснок. Все только для здоровья!
День четвертый. Дневка.
На следующий день долго спали. После завтрака развесили веревки, и стали сушить вещи. Оказалось, что у нас промокли даже билеты на самолет. И мы повесили их сушиться на елочку. Вид был забавный, и все, у кого были фотоаппараты, сделали по снимку на память. У меня в ботинках было настоящее болото, совершенно ясно, что даже до завтра они не высохнут, и, наплевав на все предостережения о сушке супер-ботинок из гортекса, я сушила их над костром. И тут же лишилась одного шнурка. Сгорел очень быстро. Зато в рем-комплекте нашлась веревочка, и хоть она была белого цвета (а не коричневого, как шнурок) к концу похода разница между ними была практически незаметна.
На следующий день, очень рано, мы должны были идти через перевал Норильчан. Поэтому после обеда собралась группа разведчиков. Задачей группы было найти перевал, оценить дорогу до перевала и его состояние. Было назначено контрольное время возвращения группы, то есть время, к которому мы варим какао. И вот время вышло, какао сварено, а их все нет. Народ начал нервничать, идти их искать не хотелось, а какао – напротив очень хотелось. И вот, когда размышления о том, что лучше – выпить какао, а потом пойти их искать, или пойти их искать, а потом всем вместе выпить какао – дошли почти до критический точки, из-за горы появился Шурыч. До нас ему было еще далеко, он был выше на горе; остальных не было видно. Он начал что-то кричать и размахивать палкой. Прислушавшись, мы поняли, что его интересует, осталось ли у нас какао. Наблюдая за его спуском к лагерю, мы строили разные предположения: что он сделал с остальными участниками разведки… и насколько сильна бывает у человека тяга к какао. Вскоре появились и все остальные, они шли по более удобной тропе. Собственно разведка выполнила свою задачу: перевал был найден и тропа к нему тоже.
Когда Шурыч дошел до лагеря, мы заметили, что в руках у него только одна целая палка, а когда уходил – было две. Оказалась, что палка сломалась на перевале. Кажется, Ряба пытался ее чинить и тогда рабочих пальцев у него стало меньше. И вообще, руки Рябы, к концу похода, представляли жалкое зрелище. Все пальцы были перемотаны лейкопластырем; я даже сомневаюсь, остался ли хоть один из них неповрежденным.
В этот вечер совершали ритуал «подношение духам гор». В костер было вылито немного спирта, и каждый должен был выпить за завтрашнюю хорошую погоду. «Ты водку можешь не любить, но за погоду пить обязан», – это Ваня тогда придумал.
День пятый. Ходовой. Перевал Норильчан.
Подъем дежурного был назначен на четыре утра, или ночи кому как нравиться. Все равно поспать удалось мало. Завтрак и сбор лагеря прошел в быстром темпе, и уже в шесть тридцать мы вышли на тропу.
Шли траверсом по склону. Озеро с правой стороны выглядело прекрасно. И чем выше мы поднимались, тем ярче становился цвет воды. От темно-, почти мутно-бирюзового до яркой бирюзы, подсвеченной золотыми искорками солнца. Несмотря на всю красоту, идти было очень тяжело. Тропы как таковой не было, и ноги то и дело пытались съехать вниз. Через переход, мы поползли вверх по склону. Поднимались не друг за другом – из под ног сыпались камни на идущих внизу.
Привал был сделан перед самым ледником. Илс попросил Шурыча, чтобы он держал меня рядом с собой, просто на всякий случай. Шли по леднику цепочкой. Я шла второй, впереди меня Шурыч. Лед очень гладкий, идти скользко, а подъем становится все отвеснее. Шурыч рубит ступеньки во льду, но потом понимает, что это бесполезно. На группу у нас есть одни кошки, один ледоруб и веревка. Шурыч решает подняться наверх, закрепить веревку и поднимать нас на веревке. Лед твердый как камень, ледоруб с большим трудом удалось закрепить, все это время, около часа, мы стояли на льду без движения, переминаясь с ноги на ногу. Ногам было очень холодно. За это время солнышко немного подтопило лед, и мы легко, держась за веревку, поднялись наверх.
Ледник был очень большим, с правой и левой стороны его окружали каменные хребты гор, а он шел такой ледяной дорогой внизу между ними. По мере продвижения по леднику мы слышали и видели, как камни, подогретые солнцем, срывались вниз и неслись по леднику с огромной скоростью. О том, чтобы не идти по льду и прижаться к какой-либо стороне, нечего было и думать. Ледник заворачивал в правую сторону. Он был весь в многочисленных трещинах: одни больше, другие меньше. Одни было хорошо видно, другие были закрыты снегом. Мы шли друг за другом, обходя их. Я провалилась в трещину левой ногой, которой наступила на маленький островок снега. Нога тут же провалилась в небольшую расщелину, не встретив никакого сопротивления; друзья быстро помогли мне подняться. Ледник был открытый, снега не было. Трещины легко обходились.
Потом впереди мы увидели подобие тропинки, которая поднималась вверх по снежному склону, это и был наш перевал. Впередиидущий прорубал ступеньки, остальные поднимались за ним. Когда мы поднялись на этот снежный холм, оказалось, что это еще не перевал. Поэтому вперед была выслана группа разведчиков. Перевал нашли быстро, до него идти десять минут. Всего до перевала по леднику было сделано три перехода. На перевале был устроен перекус и оставлена записка. Записку предыдущей группы мы забрали с собой.
С перевала открывался прекрасный вид на озеро Тальмень, не сфотографировал это только самый ленивый. И само озеро, и реку, вдоль которой нам предстояло до него идти, видно было очень отчетливо. На другой стороне перевала ледник кончался, и начинался курумник. Спуск с перевала лишь изредка пересекался с небольшими ледниками. Зато было много ручьев. Дорогу выбирали держась левой стороны, чтобы дойдя до большого потока (водопада) оказаться слева от него. Уже под вечер мы дошли до каких-то обрывов. От водопада мы пошли налево, слева была гора, справа небольшие площадки, заканчивающиеся обрывами, а впереди бурный поток, весело бегущий вниз по огромным валунам. Пока мы обследовали местность и решали, куда же идти дальше, наступил вечер. И стало понятно, что сегодня мы не спустимся. Уже в восемь вечера было найдено место под стоянку, это последнее место, которое хоть как-то для этого подходило.
В этот вечер праздновали День Рождения Танюшки. Имениннице не жаль было нести бутылку крепкого ликера, чтобы угостить друзей.
День шестой. Ходовой.
Окончательный спуск с перевала состоялся по курумнику, идущему вдоль правой стороны того самого бурного потока. Далее тропа шла вдоль реки, точнее вроде шла. Местами тропа превращалась то просто в каменные насыпи, то приводила в болото. Группа очень сильно растянулась, мы все время теряли друг друга из виду, ждали друг друга, а потом снова теряли. Поэтому совершенно непонятно, сколько было сделано переходов, когда мы, наконец, все собрались вместе и устроили перекус. Пока перекусывали, на тропе показались двое молодых людей. Оказалось – тоже Москвичи. Сказали, что ходят здесь уже около месяца и не платят лесникам.
На этом привале я обнаружила, что на мне только одна золотая сережка, вторая успела пропасть за эти полдня. Ну что ж, духи гор были к нам милосердны и взяли свою плату. Неплохое получилось подношение.
До самого озера был сделан один переход. Дойдя до озера, мы пошли налево и вскоре вышли на отличную поляну для стоянки. Там было место для костра и бревнышки вокруг. Лесники тут же подплыли на моторной лодке с требованием денег. Шурыч договорился о встрече на следующий день. Вода в озере была теплее, чем на Мультинском, и я с большим удовольствием помылась. Пока мы мылись и отдыхали, некоторые собирали грибы. Их там оказалось довольно много. На ужин была задумана картошечка с грибами. Вокруг поляны оказалось много кустов красной смородины, удивительно крупной, почти бордового цвета и очень сладкой, с едва уловимой кислинкой. Мы постарались собрать побольше – на компот. А вот с чем плохо было на этой чудесной поляне, так это с дровами. Дров было много, но они не хотели гореть, впрочем, разрубаться и пилиться они тоже не хотели, как будто были сделаны из камня. Поэтому ужин был готов только к двенадцати, а к этому времени мы были уже очень голодные.
День седьмой. Полудневка.
На следующий день опять приплыли лесники, мы опять прикидывались бедными студентами, и кажется, пытались выдать Маленькую за несовершеннолетнего ребенка. Как только собрались уходить, пошел дождь, а затем и град. Пережидали дождик под елкой и под неким подобием навеса из палок и куска клеенки. После дождя пошли по тропе вдоль озера до реки. Реку переходили тут же вброд, по колено. После реки тропа идет резко вверх, и дальше постоянный подъем. Тропа хорошо протоптана, очень широкая, и очень крутая. Вывела нас эта тропа на альпийские луга.
Так как дело уже клонилось к вечеру, надо было искать место для стоянки. Вперед были высланы разведчики. Прошло уже очень много времени, а они все не возвращались. Тогда были высланы разведчики два, чтобы найти разведчиков один. Первые разведчики так и не были найдены. Тогда было принято решение спускаться с холма вниз, а разведчики нас уже будут догонять. Когда половина спуска была пройдена, разведчики нашлись. Они нашли место для стоянки, но оно было наверху и надо было подниматься обратно. Пока поднимались, снова пошел дождь и довольно сильный, к тому же стало темнеть. Мы, конечно, быстренько все промокли, в ботинках сильно хлюпало. Вот интересно, почему так сильно раздражают именно мокрые ботинки, штаны мокрые – плевать, куртка – переживем, а вот если ботинки превратились в болото, то все – день испорчен!
В итоге после долгого подъема, в два перехода мы, наконец, дошли до стоянки. Палатки ставили уже практически в темноте и под дождем. Готовили на горелке в палатке. Еще во время приготовления ужина все забились в большую палатку и начали петь песни, да и после ужина еще долго были слышны веселые голоса. В этот вечер я обнаружила, что сало в прикуску с черным сухариком и чесноком (ну, чеснок, и так был каждый день, для здоровья) – это потрясающе вкусно. Ммм, может, я просто была очень голодная.
День восьмой. Ходовой.
Утром дождя не было, и я смогла рассмотреть, где же мы все-таки остановились. Это была небольшая ровная площадка, с одной стороны овражек с неким водоемом, больше похожим на болото, с другой стороны некоторое количество деревьев и кустарников. В принципе, может и неплохое место для стоянки, но вода уж больно сомнительного качества.
Потом нам пришлось спускаться с холма, с которого мы пытались спуститься вчера, переходить небольшую речку и подниматься на противоположенный холм. Там обнаружилась широкая конная тропа, по которой мы прошли два перехода без остановки. С правой стороны была гора, которую мы обходили, а слева склон. Когда мы, наконец, обошли гору и повернули, мы отчетливо увидели наш следующий перевал. Потом мы начали спускаться траверсом, уходя к перевалу. Через переход мы наткнулись на черничник. Пока все не объели не ушли. Еще через переход дошли до реки, пошли вдоль нее, искали место, чтобы переправиться. Перейти на другой берег по камням удалось уже практически около снежного карниза, нависающего над рекой. На другой стороне реки мы поднимались вверх по очень сыпучему курумнику и вышли на тропу. Там же на тропе устроили стоянку. Дрова нашлись невдалеке, и между двумя большими камнями был устроен костер.
Хочется еще добавить, что вечер был холодный. Все жались поближе к костру, пытаясь согреться, но потом внутри вдруг стало тепло, после некоторого, чисто по медицинским целям, возлияния. А после ужина народ разыгрался. Я даже не могу передать, что это было: натуралисты описали бы это как брачные пляски пьяных бабуинов. К счастью жертв не было.
А вот очередное подношение духам гор было, и вообще это стало традицией, и было в течение всего похода. А у меня случилось личное подношение. На этот раз, снимая вечером линзы, одну я потеряла. Это было неприятно, так как запасные я взять забыла. Поэтому остальную часть пути прошла как терминатор с одним глазом.
День девятый. Ходовой.
Ночью было очень холодно, а утром дул такой сильный ветер, что, казалось, палатку сейчас унесет. Вылезать не то что из палатки, из спальника не хотелось. В тот день дежурили Ряба и Илс. Были некоторые сложности с костром, ветер был такой силы, что все время задувал его, поэтому приготовили самое простое – мюсли и чай. Все это было подано каждому прямо в палатку, вот это сервис! Правда сверху блюдо было обильно посыпано золой из костра, наверное, это была супер-секретная приправа от шеф-повара, у каждого дежурного свои фишки.
Через переход сели отдохнуть, почти под перевалом. Мы с Илсом сидели рядышком, тихо, почти не разговаривали. И вдруг «фьють, фьють», кто-то засвистел рядом. Присмотревшись, мы обнаружили, странного зверька похожего на мышку, но с более крупными ушами. Это пищуха сидела рядом на камне и рассматривала нас. Сказав очередное и прощальное «фьють», зверек исчез. Этот пересвист сопровождал нас почти постоянно, с тех пор как мы спустились с перевала Норильчан, как будто пищухи предупреждали друг друга о нашем приближении. Скорее всего, так и было.
Через два перехода бодренько добежали до перевала. Точнее чуть не пробежали мимо. А так как перевал был взят слишком легко, это как-то не всем понравилось. Ряба, например, решил заодно и штурмануть гору рядом с перевалом, и как настоящий турист-герой спустился к месту перевала с ближайшего скальника. На самом деле, он банально заблудился, ему невозможно было поверить в простоту исполнения поставленной задачи, а настоящий турист не ищет легких путей, что и было доказано.
Решено было устроить перекус прямо на перевале, но мы спустились немного ниже в овражек, чтобы не так сильно дуло. Спуск с перевала был по курумнику, обходя небольшое озерцо слева. Затем вниз по склону, по хорошо утоптанной конской тропе добежали вниз до озера Изумрудного, на берегу, которого был устроен привал. Озеро не зря имеет такое название, цвет воды необычайно насыщенный, яркий, а солнечные блики, играющие на воде, превращают его в истинную драгоценность.
Из озера вытекает река. Мы перешли на другую сторону, так чтобы река оказалась по правую руку, и пошли вдоль нее два перехода. Потом тропа стала уходить от реки и исчезать. И так до вечера: мы то теряли тропу, то снова находили. Иногда мы принимали за тропу русло высохшего ручья, иногда уходили далеко от реки и прыгали по огромным валунам, покрытым толстым слоем мягкого мха, а иногда забредали в такие буреломы, что поваленное дерево, через которое приходилось переползать, нельзя было обхватить руками даже вдвоем. Потеря тропы была обусловлена тем, что мы двигались, все время по одному берегу реки, а тропа, часто переходила на другой берег реки и продолжалась уже там, потом возвращалась на наш берег. И это понятно – лошадкам-то все равно.
Уже вечером мы дошли до того места, где в реку впадает другая река справа. Речки неглубокие, и мы перешли их вброд. Но вода очень холодная. Стоянку организовали быстро. Дрова горят на удивление хорошо. Стоянка была удивительна еще тем, что все вокруг было покрыто мхом, и ветки деревьев, и сами стволы деревьев, камни, и даже земля с травой. На этот раз никто не жаловался, спать было очень мягко.
День десятый. Ходовой.
Сначала мы шли с трудом, пробираясь через дебри тайги. Тропа вроде была, но какая-то неявная, мало-хоженая. Основная конная тропа петляла с берега на берег, Поэтому периодически мы шли без тропы. Но потом на удивление легко вышли на хорошую конную тропу, и пошли по ней. Через несколько переходов сделали перекус, а еще через несколько переходов вышли к лесникам. Все вокруг стоянки лесников было покрыто брусничником, и маленькие красные ягодки озорно подмигивали из-под каждого куста. Там же на стоянке нашла несколько кедровых шишек и впервые попробовала кедровые орешки. Оказалось очень вкусно.
На стоянке около лесников мы заночевали. На дерево была прибита табличка «Стан колобок». Есть место для костра, есть стол и лавки. На другой день наша группа должна была делится: часть ехать домой, а часть – идти дальше. И мы праздновали расставание, ведь для пятерых из нас поход почти закончился. Тогда же был последний сюрприз от Вани – кажется, большая бутылка коньяка и лимоны. Кое-кто не рассчитал свои силы и сильно напился, не буду тыкать пальцем, но это было просто фууу.
День одиннадцатый. Полуходовой. Нас осталось пятеро.
Итак, наша группа поделилась. Тимур, Маршал, Илс, Маленькая и я (Лампо) отправляемся обратно в цивилизацию. Для нас поход уже почти закончен, и уже через три дня мы будем дома. Пока делили снаряжение и продукты, прошло полдня. И вот часа в два мы, попрощались с друзьями, отправились в самостоятельное путешествие. Тропа широкая, хоженая-перехоженная, и людьми, и лошадьми. Тропа шла вдоль реки, которая протекала справа от нас. Тропа то приближалась, то удалялась от реки, но шум реки мы слышали все время. Сделав три перехода, мы встали на стоянку, хотя было еще и рано. Стоянка – прямо на каменистом берегу реки, удобный спуск к воде, даже типа пристаньки, и даже была сложена баня из камней. А вот если бы прошли еще немного, то были бы еще и стол с лавочками, это мы обнаружили на следующий день, пройдя по тропе всего метров сто. Сидели долго, пели песни. А еще хочется выразить особую благодарность завхозу Танюшке за наш сытый и богатый рацион. Мы сделали обалденный борщ со сметаной. И какова была наша радость: борща то было явно больше, чем на нашу маленькую компанию. Съели сколько могли, и по-моему даже еще оставалось.
День двенадцатый. Ходовой.
Ну, очень долго собирались, уходить совсем не хотелось. Поэтому вышли только в три часа дня. Не могу сказать, сколько было сделано переходов, мы шли не особенно напрягаясь, у нас было полно сил и поэтому мы решили идти до последнего. Мест для стоянок по дороге попадалось много, и никаких проблем с этим мы не видели. Тропа по-прежнему отчетливо видна, не потеряешься, и по-прежнему идет вдоль реки. Но иногда уходит от реки достаточно далеко, так что даже перестаешь слышать шум воды. То поднимается на вершину холма, превращаясь в практически вертикальный подъем с многочисленными корнями деревьев, образующими удобные выступы (кстати, виды открываются весьма неплохие), то спускается вниз к самой реке и проходит по высохшему руслу. И, по-моему, в этот день мы проходили выгоревший лес. Огромное пространство, где-то около перехода, уставленное черными столбами сгоревших стволов деревьев, а внизу молодая поросль. Говорят, что некоторых это место начало вгонять в депрессию, в любом случае хотелось пройти его поскорее.
И вот начало темнеть, а стоянки куда-то пропали, да и дорога ушла далеко вверх и в сторону от реки, теперь мы ее даже не слышали. По карте, которая у нас была, где-то совсем недалеко впереди должно было быть хорошее место для стоянки, и рядом ручей. Через некоторое время мы действительно дошли до небольшого ручья. Но, когда мы туда дошли, все места под палатки оказались заняты, большой группой: четверо взрослых и четверо детей. И нам пришлось идти дальше. И чем дальше мы шли, тем темнее становилось. А чем темнее становилось, тем хуже я начинала видеть своим одним глазом. Да и тропа как-то не собиралась поворачивать к реке. Из леса мы вышли на альпийские луга, ровного места под стоянку было много, но вот воды не было совсем. Как-то постепенно тропа превратилась в дорогу. Сначала это были просто две колеи в траве, которые потом стали все больше походить на проселочную дорогу. Еще два с половиной часа без остановки, в практически полной темноте, в свете налобников, мы шли до места похожего на стоянку. Рядом была река. Поначалу шум реки был принят нами едва ли не за слуховую галлюцинацию. Устроились на стоянку буквально в двух шагах от дороги. Костер развели быстро, есть хотелось страшно. На ужин был рис с курицей. Именно в этот раз мы правильно приготовили сублимированное мясо, случайно, ей богу, и получилось просто великолепно. Мясо было кусочками, а не кашицей как получалось раньше. Объем порций был не то, что двойной – тройной!!!, спасибо завхозу. Поужинали, выпили водки и упали в сон, по-другому не назовешь.
День тринадцатый. Ходовой.
Спали долго, собирались еще дольше. Утром мимо проехала лошадь с телегой, на которой сидело много женщин неопределенного возраста, в руках были корзинки и ножи. Начали у нас что-то спрашивать, и лишь с третьего раза мы поняли, чего они от нас хотят. «Чай готовый?» – спрашивали они. То ли мы еще не проснулись, то ли говор у них такой. Да и какой чай, мы к тому времени даже костер еще не развели. Как мы потом догадались, когда окончательно проснулись, – ехали они за грибами. А грибов и, правда, было много, даже не отходя от стоянки можно было насобирать на обед.
Река рядом оказалась очень широкой, я даже штаны в ней стирала. Все таки в люди идем, нехорошо как-то в грязном.
В час мимо нас прошла та самая группа с множеством детей, которая стояла на «нашей» стоянке. А мы все собирались. К четырем часам наши сборы были закончены. «Шурыч бы перевернулся в спальнике, если бы узнал, что мы только что вышли». Дорога уходила от реки, через альпийские луга, на которых лошадки специальными прицепчиками собирали сено в большие катушки. А вокруг нас в траве трещали кузнечики, каждый вид на свой лад. Иногда к нам под ноги выпрыгивали экземпляры величиной почти с ладонь.
Дальше мы шли по обычной проселочной дороге, всего один раз засомневавшись на развилке, но в итоге выбрали правильное направление. В лесу нам даже встречались машины, люди просто приехали за грибами, за ягодами, погулять.
Через два с половиной перехода, мы подошли к реке Катуни, по которой буксировал паром. Пьяный паромщик собирал пассажиров. Рейс был на сегодня последний. С нас содрали 150 р., якобы по 25р. с человека, а сдачи нету. Переправившись через реку, мы пришли в поселок Катанда. Поселок оказался очень большим, и, наверное как все поселки, бестолковым в плане надписей (названия улиц и номеров домов).
Мы очень долго искали адрес, который нам дал лесник. Его семья, занимается организацией туризма, и у его сына есть машина, на которой нас могут отвезти в Барнаул. Люди оказались очень добрые и приветливые. Семья состоит из трех человек: жена лесника и ее дети – сын, дочь. Мы отдали им излишки продуктов, которые у нас остались в большом количестве. Нам сразу же выделили комнату без мебели, на полу был постелен ковер. Тут же предложили ужин и баню. Ужин – 50р. с человека. Чай отдельно – 20р. с человека. Интересно, у них что, проблемы с чаем? Кормят на убой. Попарились в бане (70 р. с человека). Баня русская, с березовым веником. Оказалось совсем не больно и даже прикольно. Помылись просто замечательно. Спали все вместе на полу в комнате.
День четырнадцатый. Отъезд.
На следующее утро, как раз после нашего завтрака, пришла группа из восьми человек, та вчерашняя. Оказывается, что прийти они должны были еще вчера, вместо нас, но промахнулись с паромом, заплутали немного. Пока они «банились» и обедали, мы прогулялись по окрестностям, но ничего интересного не обнаружили. Точнее были обнаружены два магазина, в которых нашлись сникерсы.
Оказалось, что две группы туристов – это много, и мест в машине не хватает. Пока водитель еще с кем-то ставили дополнительные сиденья, мы ждали сидя на рюкзаках. Обедом нас, правда, тоже покормили, и тоже за деньги, примерно такие же, как и за ужин.
Выехали мы только в четыре часа дня. Машина вообще, оттуда до Барнаула стоит 8500р., всем вместе было ехать дешевле. Ехали двенадцать часов. Половину времени пели песни, Илс играл на гитаре, ребятня подпевала. Покушать остановились уже ночью, там же, где когда-то обедали – Усть-Сёма. Поразило отсутствие перца на столе; перечницы-то стояли, но были пусты. Наш водитель не выдержал и устроил разборку с официанткой. Отсюда я сделала вывод, что перец имеет особое значение в алтайской кухне. Ну, или официантка чем-то задела нежные чувства алтайского мачо.
В Барнаульский аэропорт приехали в четыре часа ночи. Звонили родителям. Все хорошо. Родители не удивились таким поздним звонкам; может, у них было еще не поздно… или уже не поздно.
День пятнадцатый. В аэропорту.
До шести утра сидели на рюкзаках; а что было делать, все лавочки были заняты, спящими пассажирами. Тимур и Маршал сразу разложили пенки на полу и легли спать. Я, устроившись на единственной свободной скамейке и, по-моему, тоже умудрилась поспать. А Илс с Маленькой решили не спать и сидели в кафе. В шесть объявили регистрацию. Завтракали булочками и чаем в кафе аэропорта.
Сразу после взлета мы все уснули. Я так устала, что в самолете проснулась только чтобы покушать. Спала отлично, на этот раз меня ничего не беспокоило: ни воздушные ямы, ни тряска. Как говорится, если человек хочет спать, он спит.
Приехали домой пили пиво и опять спали, до утра!
Жукова Светлана (Лампочка)
Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.